Условия для прорыва
Почему Россия пока не готова похвастаться значительными достижениями в инновациях.
Почему, несмотря на приоритетное внимание властей к теме инновационного развития, Россия пока не готова похвастаться значительными достижениями в этой сфере. И что необходимо сделать для развития инноваций в стране.
Стратегии, действия, результаты
За прошедшие годы правительство предприняло системные меры, направленные на интенсификацию инновационно-технологического развития.
Немало сделано и в части формирования инновационной инфраструктуры и поддержки предпринимательства в области инноваций. Создана система институтов развития, стимулирующих инновационные процессы с использованием механизмов государственно-частного партнерства и выступающих в качестве катализаторов частных инвестиций в инновационные проекты в приоритетных сферах экономики. Среди них — Российская венчурная компания, РОСНАНО, фонд «Сколково», Фонд содействия развитию малых форм предприятий в научно-технической сфере (Фонд содействия инновациям), ООО «ВЭБ Инновации», Фонд инфраструктурных и образовательных программ и другие.
Построены и формируются инновационные территориальные кластеры по разработке и коммерциализации новых технологий: «Сколково» в Москве, «Иннополис» в Казани, Международный ИТ-кластер Нижегородской области и другие. С 2011 года действует Агентство стратегических инициатив по продвижению новых проектов (АСИ), сопровождающее, в частности, разработку и реализацию Национальной технологической инициативы — масштабной программы, направленной на формирование принципиально новых технологических рынков и создание в России компаний, призванных стать лидерами на них.
Был введен ряд экономических механизмов по стимулированию инновационной деятельности предприятий и поддержке инвесторов: ускоренная амортизация, льготы, связанные с расходами на НИОКР, льготы для ИТ-компаний, налоговые льготы при операциях с ценными бумагами российских высокотехнологичных компаний и другие. В 2015 году запущен механизм специального инвестиционного контракта. Заработала государственная программа поддержки патентования перспективных российских разработок за рубежом.
Определенные действия предприняты в плане научного и образовательного обеспечения инновационного развития. Сделаны шаги по модернизации академической науки: реорганизация РАН, создание структуры федеральных исследовательских центров. Приняты программы, направленные на модернизацию науки и образования: ФЦП «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» и «Исследования и разработки по приоритетным направлениям развития научно-технологического комплекса России на 2014–2020 годы», Программа фундаментальных научных исследований государственных академий наук на 2013–2020 годы, проект поддержки крупнейших российских вузов «5–100». Также созданы структуры, оказывающие организационную и финансовую поддержку научных исследований: Российский научный фонд, Фонд перспективных исследований и другие. Внесены изменения в законодательство о финансировании научной деятельности.
Ускользающие инновации
«Инновационное развитие — достаточно сложноизмеримая часть экономической политики», — говорит член правления СЭЦ «Модернизация» Артем Юдкин. Вопервых, сама суть инновации обусловливает необходимость выяснения потенциала коммерциализации инновационной технологии или решения, которое чаще всего выступает частью продукта (к примеру, инновационная фотокамера для смартфона) и зависит от коммерциализации самого продукта либо может (или не может) дать конкурентное преимущество. Во-вторых, инновации представляют собой сложное явление для официального учета и дальнейшего определения политики по поддержке инновационной деятельности (например, учет патентов как таковых, но не покупки патентов и степени их коммерциализации). «Сегодня инновации даже не повторяют рационализаторские предложения периода СССР, где важным было внедрение в технологический процесс, а не учет самого факта наличия инновации. Вообще складывающаяся политика как совокупность управленческих мер по поддержке инновационной деятельности базируется на формировании институтов, обеспечивающих инновационную деятельность, то есть на мерах вспомогательного характера», — констатирует он.
Артем Юдкин указывает: роль государства в поддержке инновационной деятельности во многом базируется на определении понятий и установлении различных принципов, но в основе инновационной работы лежат три главных звена: образование, материалы и средства производства. «Каким льготным бы ни был режим ввоза и оборота инновационных технологий, материалов и средств производства, он во многом остается недоступен, а нередко и единичен и, как следствие, имеет высокую цену, обусловленную их иностранным происхождением», — приводит пример эксперт.
Член правления СЭЦ «Модернизация» также отмечает, что управление инновациями со стороны государства ведется без должного индикативного планирования — хотя бы среди крупных кооператоров первого уровня (причем не обязательно вертикально интегрированных структур). «Смешанный характер нашего экономического регулирования позволяет учесть опыт индикативного планирования на уровне крупных кооператоров, чтобы вокруг них тоже формировалось сообщество средних и малых инновационных предприятий. Однако ожидать индикативного планирования на уровне ниже отрасли вряд ли приходится, особенно в форме государственных программ», — заявляет он.
«За 2014–2016 годы (за 2017 год статистика пока не опубликована) затраты организаций на технологические инновации практически не демонстрируют увеличения и составляют 1,1–1,2 трлн рублей. Это не просто признак некоей стагнации в области инноваций, но и показатель отсутствия прорывного прироста. В то же время объем инновационных товаров (в стоимостном измерении) демонстрирует за 2014–2016 годы рост более чем на триллион рублей. Это показывает использование уже имеющихся технологий и повышение их оборота, но не создание инноваций», — полагает Артем Юдкин.
Инновации ради инноваций?
Коммерческий директор компании «Аванпост» Александр Санин считает, что главный барьер, препятствующий развитию инноваций в России, находится в головах людей, желающих получить эти инновации здесь и сейчас. «Инновации очень абстрактное понятие, и большинство людей полагает, что это что угодно новое и прогрессивное. Сегодня такого понимания недостаточно, это путь в тупик. Надо осознать: мы живем в XXI веке, в период расцвета и повсеместного проникновения цифровых технологий, когда придумано уже так много всего нового, что 99% этих инноваций выбрасываются в корзину за невостребованностью».
Эксперт убежден: инновации ради инноваций никому не нужны. «Инновации должны приносить пользу и быть востребованы потребителем. Это главный критерий. Это обязаны уяснить все функционеры и чиновники, постоянно твердящие об инновациях и о том, что России необходимы новые Илоны Маски. Нет, нам необходимы не Илоны Маски, нам следует развивать информационные технологии и другие отрасли, которые позволяют внедрить более эффективные технологии производства и управления. А для начала нужно хотя бы немного догнать передовые страны», — заключает он.
Еще один барьер, по мнению коммерческого директора компании «Аванпост», — невостребованность инноваций и отсутствие большого гарантированного рынка для них. Чтобы ситуация изменилась в масштабах страны, отмечает он, требуются механизмы, вынуждающие организации бороться за эффективность. Вплоть до самых крупных организаций и ведомств. И ресурсы (финансовые и интеллектуальные), которые заказчики и инвесторы готовы вложить в разработку и внедрение инноваций.
В то же время системная политика в области инновационного развития необходима. «На самоорганизацию полагаться нельзя. Отрасли экономики, социальные структуры, от которых мы ждем прорывов, надо системно проектировать и затем перестраивать исходя из новых требований, критериев, механизмов контроля, показателей эффективности, а также возможностей информационных технологий. Необходима также подготовка кадров по многим новым специальностям, но для оценки требований к ним и спроса на этих специалистов следует понимать, какую систему мы создаем и какова планируемая динамика процесса ее создания», — отмечает коммерческий директор компании «Аванпост».
То есть России в первую очередь нужны не абстрактные новые или инновационные продукты и сервисы. Стране нужно активно, масштабно и системно вкладываться в импортозамещение. Сначала построить базовые вещи, а уже потом — с новых позиций — смотреть на инновации. «Очевидно, что такие системы не могут быть построены без должного интереса государства и бизнеса. Ни одна компания в России не способна на собственные средства с нуля разработать собственную ОС, СУБД или пакет офисного ПО. А если бы и была способна, ждать нам пришлось бы лет двадцать… Хотя мир не стоит на месте, и у нас просто нет этого времени», — резюмирует Александр Санин.
Финансирование и налоги
С точки зрения Артема Юдкина, ключевые препятствия для развития инноваций — отсутствие доступного финансирования (в первую очередь через кредитные инструменты и финансирование институтами развития) и высокая налоговая нагрузка.
«Какими бы низкими ни были льготы для предприятий, ведущих инновационную деятельность, но они распространяются на те объемы деятельности, которые связаны с инновациями. При этом доля инновационной продукции у предприятий, как правило, невысока, а остальные работы связаны с деятельностью по общим режимам. Возможно, для совершения технологического рывка необходимо формирование специального налогового режима — режима инновационного производителя, где вся деятельность инноваторов будет облагаться пониженными налогами либо вовсе ставки по отдельным налогам сведутся на нет», — полагает член правления СЭЦ «Модернизация».
Немаловажно также осознавать, продолжает Артем Юдкин, что инновации в современном их понимании — это коммерческий продукт. И это обусловливает необходимость поддержки и маркетинговой, и сбытовой работы инноваторов, в том числе мерами налогового регулирования. «Действительно, инноваторы хоть и ведут предварительную проработку коммерческой стороны вопроса, но не всегда имеют достаточный уровень влияния и присутствия на рынке, чтобы найти и обеспечить свою прибыль непосредственно от сбыта инновационной продукции», — убежден он.
Институты есть, поддержки мало
К сложившейся инновационной инфраструктуре и работе институтов развития у представителей экспертного сообщества, а также самих инновационных предприятий тоже есть замечания.
«Деятельность институтов развития — это в первую очередь деятельность по финансированию, и институты развития самостоятельно диктуют правила отбора проектов. В целом в работе институтов развития отсутствует единый подход к организации отбора, определению критериев и условий финансирования, участия самого института развития в деятельности инноватора. Этот механизм должен получить хотя бы общее регулирование, сами институты развития должны основывать свою работу на едином федеральном законе (которого до сих пор нет), быть прозрачными и повышать значение технологического элемента при оказании мер поддержки», — говорит Артем Юдкин.
По его мнению, отсутствие единого регулирования деятельности институтов развития приводит к тому, что эти структуры, по сути, являющиеся банками, исходят в основном из критериев окупаемости и прибыльности проекта, а институты развития фондового типа рассматривают множество отраслевых критериев, и нет гарантии, что инновация позволит обеспечить должный уровень проекта к отбору. Особую проблему, по словам эксперта, составляют государственные институты развития, являющиеся венчурными инвесторами, имеющие своеобразную «индульгенцию» на провал поддержанных проектов (высокорисковое финансирование).
«Наша компания — резидент Сколково с 2013 года, то есть уже пять лет, — делится опытом Александр Санин из компании „Аванпост“. — Стать резидентом Сколково сложно. Получить какой-то адекватный грант на развитие еще сложнее (я сейчас не говорю о микрогрантах размером в 1–2 млн рублей, ибо на эти деньги теперь никакой инновационный продукт не создать. Требуется как минимум в десять раз больше средств). Особой поддержки, кроме налоговых льгот, нам оказано не было. Пришлось, несмотря на статус резидента, рассчитывать лишь на себя и на те средства, которые мы способны зарабатывать, самостоятельно продавая созданный продукт».
Получить грант от какого-либо инновационного института — это не один год переговоров, продолжает эксперт. «Мы вели подобные переговоры с различными фондами и институтами, а потом бросили это и, затянув пояса, сами вытащили компанию на текущий уровень. То есть финансирование сегодня получить практически невозможно либо выделяются крайне небольшие деньги под самые драконовские условия, фактически подразумевающие поглощение компании. Ныне в России рассчитывать можно только на свои собственные способности и возможности. Сможешь сделать востребованный продукт и продать его потребителю — ты победитель. Не сможешь — закрывайся через два-три года», — говорит Александр Санин.
Финансирование инновационных разработок и коммерциализации до сих пор связано с доказыванием значимости своих разработок, продолжает член правления СЭЦ «Модернизация».
В целом, как считает Артем Юдкин, следует решить вопрос о понимании особого статуса инноваций. Имеющиеся меры поддержки в форме различных техно-, промышленных, научно-технологических парков, кластеров, резидентства на территориях опережающего социально-экономического развития направлены на формирование так называемого делового климата и снижение барьеров, нежели на предоставление непосредственных мер по поддержке инноваторов. «По большому счету инноватор вынужден меньше всего думать о том, какой статус ему иметь, какую отчетность заполнять и сколько рабочих мест обеспечить. Решить этот вопрос без „обнуления“ воздействия государства на инноваторов вряд ли возможно», — резюмирует член правления СЭЦ «Модернизация».
Гипотезы стоят дорого
Доцент кафедры экономики и финансов факультета экономических и социальных наук РАНХиГС Алисен Алисенов обращает внимание на очень высокую долю бюджетных расходов на финансирование исследований и разработок как на индикатор неблагополучия в инновационной сфере. Также, подчеркивает он, сохраняется негативная тенденция: доля средств бюджета в финансировании исследований и разработок не просто чрезвычайно высока сама по себе, но и продолжает расти, тогда как и без того незначительный вклад частного капитала сокращается. Причина, по которой государство вынуждено брать на себя бóльшую часть финансирования НИР (тогда как в других более благополучных с точки зрения инновационных процессов странах львиная доля затрат на исследования приходится на частный капитал, негосударственные организации и университеты), — слабая коммерциализация научных разработок. «Если в ЕС коммерциализируется до 80% научных достижений и разработок, а в США — свыше 90%, то в России этот показатель составляет не более 20%», — замечает он. Среди факторов, негативно влияющих на заинтересованность промышленного сектора в результатах НИОКР, ученый выделяет особенность российского законодательства, «которое обеспечивает необоснованно высокую по сравнению с наукоемкими производствами рентабельность сырьевому и банковскому секторам», разобщенность общественных и государственных институтов, бизнеса и вузов в определении стратегии развития. А также неготовность отечественных предпринимателей, как правило, ориентированных на получение быстрой прибыли, инвестировать средства в дорогостоящие научные разработки, для которых трудно сразу определить возможности продвижения на рынке.
«Сегодня много говорится о стратегиях внедрения инноваций в экономику и мало о бизнес-моделях такого внедрения. Проводить эксперименты на собственных компаниях и командах могут себе позволить единицы крупнейших игроков. У подавляющего большинства участников рынка нет на это ресурсов, достаточных компетенций и зачастую операционных потребностей», — продолжает тему генеральный директор компании Global Health Care Антон Лифшиц. Инновации — это тестирование гипотез в чистом виде. «Такой подход актуален на уровне стартапов, поскольку в случае успеха проект окупается за счет масштабирования или выгодной продажи, а при неудаче в расход идут силы команды и деньги инвесторов. Если мы говорим о новых технологиях на уровне среднего и крупного бизнеса, то здесь риски при любом исходе возрастают многократно, а за допущенные ошибки можно заплатить потерей конкурентных позиций или части бизнеса. Далеко не все компании готовы развивать тему на таких условиях. Это один из основных стоп-факторов, заставляющих инновационную экономику России буксовать на старте», — полагает эксперт.
Антон Лифшиц убежден, что для изменения ситуации следует изначально развернуть вектор внимания в сторону бизнеса и его потребностей, не выделяя при этом приоритетных отраслей. Другая глобальная задача, по его словам, связана с участием государства, которое в стратегической перспективе получит максимум выгод от инновационной экономики. «Безусловно, бизнес тоже выиграет, однако российские предприниматели сегодня склонны к краткосрочному планированию в силу волатильности рынков, так что ожидать от них глобальных инициатив не стоит. Задача в том, чтобы обеспечить минимальный порог входа в сектор инноваций для любых компаний и низкорисковое тестирование идей, потенциально интересных бизнесу. Это вопрос не столько инвестиций и бюджетов, сколько желания государства выступать в качестве гаранта стабильности новой системы, эффективного страховщика и полноценного участника процесса, готового к трансформации собственных институтов», — говорит генеральный директор компании Global Health Care.
Идеи и возможности
Реально ли в нынешних российских условиях обеспечить крепкую связь между разработчиками инноваций, наукой и бизнесом? Здесь, по мнению Антона Лифшица, есть две системные проблемы. Первая связана с тем, что научные разработки в принципе ведутся в отрыве от бизнеса, хотя по логике должны быть частью корпоративного сектора, как это сделано, к примеру, в США.
Вторая проблема — чрезвычайно низкий уровень использования технологий как таковых. Это касается не только госсектора, который за последние годы в этом отношении сделал качественный рывок, но и бизнеса. «На производстве мы сталкиваемся с этим буквально на каждом шагу. В стране есть новые заводы, качественное оборудование, эффективные технологические решения, а принципы работы остаются неизменными еще с советских времен. Скажем, заказы на контрактное производство в пищевой промышленности принимаются по телефону, клиентам не предоставляется информация о реальных сроках производства партии товара, нет систем контроля качества продукции для сторонних заказчиков и т.д. Притом, что все уже привыкли к информационным сайтам, личным кабинетам, где можно отследить статус заказа, к онлайн-чатам с менеджерами и т.д. Это понятные технологии, которые используются повсеместно, однако не дошли до производственного сектора. Это лишь частный пример, иллюстрирующий общую проблему. Можно продолжать говорить о построении инновационной экономики и реализации глобальных инициатив, но, пока на местах не будут внедрены и ассимилированы уже работающие технологии, доказавшие свою полезность, тестирование новых идей с высокой степенью неопределенности обречено на провал», — заключает генеральный директор Global Health Care.
С точки зрения Александра Санина из компании «Аванпост», связь между наукой и бизнесом — это источник опасных заблуждений. «Инновационные продукты и услуги в подавляющем большинстве случаев связаны с совместным применением (интеграцией) комплекса традиционных и новых технологий, причем даже последние достаточно отработаны для практического применения. Нынешние научные разработки — основа продуктов и услуг, которые на одно-два поколения отстают от современных инновационных продуктов. На этом участке сейчас необходимо поднимать авторитет естественных наук и инженерных специальностей, а также создавать слой изобретателей, преобразующих научные достижения в прототипы технологий, в концепты устройств и систем. Такая работа уже ведется, ее надо поддерживать и наращивать. Хотя удержать изобретателей в стране способен лишь спрос промышленности на результаты их труда», — объясняет он.
В целом же, по мнению спикера, наука и образование в России весьма далеки от рыночных реалий. «80% выпускников вузов работают не по своей специальности. Научные разработки уже очень давно не занимают в СМИ верхних строчек и не обсуждаются как прорывные. Все это говорит об упадке данных отраслей. Исправить ситуацию могут крупные проекты, создающие спрос на инновационные решения и при этом подкрепленные банальным финансированием. Достойные зарплаты учителям и научным сотрудникам, заказы от государственных компаний и бизнеса на разработки — и отрасли расцветут за какие-то пять–десять лет», — заключает эксперт.
МНЕНИЯ БОССОВ
Александр ЛЕВКИН, генеральный директор патентного бюро «Царская привилегия»:
Один из барьеров для развития инновационного рынка России — нежелание зарубежных инвесторов вкладывать деньги в поддержку отечественных стартапов. По объему прямых иностранных инвестиций Россия занимает 95-е место в рейтинге GII-2017 (Global Innovation Index, Глобальный инновационный индекс. — Ред.). Причин тому масса, в том числе отсутствие хорошей практики в области защиты интеллектуальных прав. Зарубежные венчурные компании и корпорации не готовы инвестировать в нематериальные активы, объем прав которых они не могут оценить в полной мере. А российские инноваторы зачастую недооценивают значимость патентования, поздно начинают им заниматься или неправильно формируют патентный портфель, обеспечивая охрану с узким объемом прав. Так, например, по уровню достигнутых практических результатов осуществления инноваций наша страна в 2017 году опустилась на четыре позиции (GII). Для того чтобы решить эту проблему, следует развивать культуру интеллектуальной собственности и повышать ее значимость в глазах трендсеттеров. Государство способствует этому, предлагая предпринимателям различные механизмы компенсации расходов на российское или зарубежное патентование, через Сколково и Российский экспортный центр, но, к сожалению, не все о них знают и умеют использовать. Стимулируя патентную деятельность, государство не просто способствует коммерциализации идей, но и повышает глобальный инновационный индекс страны за счет увеличения объема патентных заявок.
Евгения АБРАМОВИЧ, руководитель управления анализа валютных рисков Dukascopy Bank SA:
Проблемы инновационных проектов в России в первую очередь заключаются в их политизированности и близости к государственным источникам финансирования, поэтому гранты на развитие и беспроцентные ссуды чаще всего получают стартапы и бизнес-инициативы, имеющие к инновациям весьма отдаленное отношение. В некотором смысле инновационным можно считать и социальное предпринимательство, однако почти все проекты в этой области больше похожи на игру в технологический прогресс, нежели на серьезные разработки в этой области. На Западе инновационные технологии представляют собой квинтэссенцию из нескольких компаний, в своей деятельности объединенных одним сильным лидером, который обеспечивает конечному продукту необходимый сбыт и мотив к совершенствованию. Другими словами, главной движущей силой развития инноваций выступает рынок. Killer products появляются не каждый день, но без такой связки нескольких компаний их не создать. В России же все с точностью до наоборот: крупные компании (к примеру, РОСНАНО) создают основу для конечных продуктов, которые делаются на Западе. Неслучайно за последние три года портфельные компании российской госкорпорации нарастили экспорт в несколько раз.
Спрос на инновации обеспечивает в первую очередь рынок, хотя для этого необходимо создать условия, для того чтобы инновационные продукты были востребованы. Государство в развитых европейских странах использовало свои ресурсы для апробации и адаптации инновационных решений. Собственно, так и выросли современные ИТ-гиганты SAP и Oracle. В России же государство — потребитель только опробованных решений, которые по большей части создаются за рубежом.
Конечно, не все так плохо, и в настоящий момент с развитием технопарков и ростом финансирования технологических университетов (скажем, НИТУ «МИСиС») связка между наукой, центрами технических разработок и производством, существовавшая в советские годы, снова начинает выстраиваться. Пока эти научно-технические цепочки равняются на западные системы развития инноваций, однако при определенном увеличении финансирования и развитии внутреннего рынка российские производители достаточно быстро могут занять свое место под солнцем.
Очень многое в данной связи зависит от рынка, который в России в основном сформирован западными компаниями. Это не хорошо и не плохо — таков удел всех развивающихся стран, при этом выращивать собственные Google, Microsoft, AMD или Abbot никогда не поздно. Дорогу к серьезной конкуренции таким компаниям откроет экспорт, но для успешности внешнеэкономической деятельности необходимо сначала развить внутренний рынок, а это прежде всего задача государства.
Впрочем, развитие инновационных кластеров в России испытывает сильное давление из-за ограниченного развития финансового рынка и недостатка соответствующих финансовых инструментов. Так, получается, что единственный рынок, доступный средним компаниям, занимающимся развитием инновационных продуктов, — валютный, и то далеко не для всех, а лишь для тех, что интегрированы в международные инновационные кластеры. Вряд ли кто-нибудь купит депозитарные расписки или любые другие бумаги небольшой и неизвестной компании, занимающейся разработкой и внедрением периферии для микропроцессоров. А ведь именно так Apple однажды выросла из маленькой, никому не известной компании — сборщика персональных компьютеров.
В свое время на долговом рынке наблюдался ярко выраженный тренд переориентирования на бумаги эмитентов второго и третьего эшелона, однако со снижением оборотов этого рынка и резким охлаждением инвесторов к российским корпоративным долгам эта тенденция как таковая умерла. Похоже, безвозвратно. Стоит ли говорить, что из этих эмитентов каждая десятая компания — это как раз перспективный игрок на рынке инноваций? В целом почему бы не создать отдельные финансовые инструменты для таких компаний, которые бы минимально зависели от государства и были бы максимально рыночными? В конце концов так и выросла криптовалюта. При текущем состоянии фондового рынка это, конечно, невозможно, но хочется надеяться, что так будет не всегда.
Дмитрий БЕССОЛЬЦЕВ, директор департамента ИТ-аутсорсинга ALP Group:
Один из главных барьеров для развития инноваций в России — это отсутствие государственных и отраслевых стандартов, если говорить об ИКТ. Они бы четко определяли, что считается инновацией (принципиально новым продуктом или переработанным решением, улучшающим жизнь большой группы людей). А также какие инновационные решения будут поддерживаться государством и почему. На основании каких критериев они будут финансироваться и как долго.
Что касается участия государства в инновационном процессе, то практически ни одна инновация не «взлетит» без его помощи, ведь полный инновационный цикл — от «посева» идеи до вывода на рынок готового инновационного решения — это дорого. Поэтому государству нужно создать простой и прозрачный для всех участников механизм не просто отбора, но и финансирования инновационных разработок. И сделать его частью системы по поддержке инноваций на всех стадиях.
Очень много проблем связано и с финансированием инноваций. Корневая — отсутствие целостной системы, круга, который можно пройти и благополучно «замкнуть», — от признания идеи инновационной до представления ее результатов и возврата ROI. Чтобы такая система появилась, в крупных госкорпорациях и компаниях следует ввести четкую и жесткую систему отслеживания трат на инновационные проекты. Для небольших компаний разработать и запустить вменяемый механизм получения средств на признанные перспективными проекты.
Если говорить о спросе на инновации, то в области импортозамещения в ИКТ, цифровизации экономики спрос на новые технологии может исходить как от государственной корпорации, так и от любого частного предприятия. Если у компании есть сильный внутренний запрос на изменения, она непременно будет запрашивать инновации.
Чтобы обеспечить связь между разработчиками инноваций/наукой и бизнесом, необходимо выстроить простые, ясные и понятные каждому участнику механизмы «жизни» и работы на поле инноваций. Чтобы каждая сторона (наука, государство, бизнес, потребители инноваций, то есть люди) понимала, как и для чего это делается.
И еще о роли науки и образования в инновационном развитии. Сегодня она оценивается совсем не высоко, между тем это основная компонента инноваций. Системообразующая. Научные центры и школы, университеты и институты — это кузница кадров для инноваций с соответствующим мышлением и стремлением к постоянному развитию. Поэтому их значение нужно поднимать. Они, в свою очередь, ответят потоком квалифицированных кадров, в которых у рынка сейчас острейшая потребность.
Однако наука — это еще и исследования. То есть то, с чего начинается и чем подпитывается любая инновация. Далеко не все стартапы или даже зрелые компании готовы проводить такие исследования: у них нет инструментов, методик, компетенций, оборудования. Поэтому инноваторам надо иметь возможность покупать готовые (качественные) результаты таких исследований по адекватной цене. Фактически требуется НИОКР как услуга — в любой области. Только, повторю, роль и авторитет науки для этого тоже должны быть намного выше, чем теперь. А государству следует суметь создать простой и понятный «интерфейс» для простого «подключения» к наукоемким технологиям любого бизнеса.
Читать полностью bossmag.ru/archiv/2018/boss-06-2018-g/usloviya-dlya-proryva.html
